«Для достижения докризисного уровня может уйти около двух лет»
До начала кризиса, связанного с COVID-19, российский рынок новых легких коммерческих автомобилей демонстрировал своего рода стабильность – по итогам 1 квартала 2020 года он находился на уровне годичной давности. Но потом началось падение, которое по итогам пяти месяцев достигло 16%. Кризис коснулся всех участников рынка, в том числе и Mercedes-Benz Vans в России.
Как малотоннажное подразделение немецкой марки переживает этот период? Какие прорабатывает сценарии развития? Как «Скорая помощь» поможет Mercedes-Benz увеличить продажи, и почему продукция этого бренда оказывается более выгодной, чем аналоги? Обо всем этом и многом другом в интервью аналитическому агентству «АВТОСТАТ» рассказал руководитель отдела продукт-менеджмента малотоннажных автомобилей и по работе с кузовопроизводителями АО «Мерседес-Бенц РУС» Денис Широков.
- Денис, насколько сильно кризис ударил по вашей компании? Какие прогнозы можете дать на ближайшие месяцы и на конец 2020 года?
- То, что сейчас происходит на рынке, можно назвать самым драматичным периодом с начала 90-х годов. При этом удивляет большой разброс прогнозов и ожиданий из различных источников. Если посмотреть на основные экономические индикаторы, то прогноз падения ВВП в 2020 году колеблется от 3,3% (по данным международного рейтингового агентства Fitch) до 11% (по оценке международной консалтинговой компании McKinsey). Bloomberg утверждает, что это может быть худшим падением со времен девяностых. Прогноз Центробанка в этой ситуации более позитивный и составляет примерно минус 5% с учетом результатов апреля и мая.
Это значительный удар по нашей индустрии. По данным агентства «АВТОСТАТ», регистрации малотоннажного транспорта Mercedes-Benz в апреле и мае снизились на 55% относительно прошлого года. Мы рассматриваем насколько вариантов развития. Первый сценарий базовый: период карантина продлится 2 месяца, рынок при этом упадет на 37%.
При оптимистичном сценарии мы рассчитываем на помощь государства, а именно – отсрочку утилизационных сборов, стимулирование спроса через субсидирование лизинга и т.д. Это могло бы улучшить показатели рынка на 8 – 10%, то есть падение по итогам года не превысило бы 30%.
В пессимистичном сценарии карантин могут продлить до конца лета. Я говорю об этом, зная, что в Москве карантинные меры отменены уже с 9 июня, однако, если принять во внимание динамику заражения COVID-19, возможно, это несколько преждевременное решение. Нельзя исключать, что в дальнейшем меры по изоляции вновь ужесточат, и в этом случае рынок может сократиться на 54%.
Также замечу, что эти цифры вполне коррелируются с прогнозами агентства «АВТОСТАТ» и других экспертов автомобильного рынка, которые опираются на одни и те же факты. Главное, на что следует обратить внимание при этом, - длительность такого эффекта. Она может растянуться не на несколько месяцев, а на годы.
- А как в этих условиях меняется поведение клиентов? Какие факторы оказывают влияние на решение о покупке личного автомобиля?
- Если мы обратимся к опыту стран, таких как Германия или Китай, которые уже вышли из режима изоляции, то в отчете, например, McKinsey особое внимание уделяется возросшему недоверию граждан к общественному транспорту. Порядка 63% населения этих стран выразили нежелание пользоваться им, а 77% предпочтут личный транспорт. Здесь наблюдается интересный эффект: желание иметь собственное защищенное пространство возникает у тех категорий людей, которые раньше были вполне удовлетворены общественным транспортом. Это относится не только к автомобилям, но также к велосипедам, самокатам и электроскутерам.
В связи с этим нас очень интересует, как чувствует себя в этих условиях российский средний и крупный бизнес. Сейчас мы наблюдаем довольно серьезное падение активности малого и среднего бизнеса, которое по году может составить до 20%. Если же говорить только о малом бизнесе, то здесь этот эффект проявляется еще сильнее, поскольку у людей очень высок страх сокращения доходов, потери работы и т.д. По данным РАНХиГС, порядка 39% людей, занятых в малом бизнесе, всерьез переживают, что они могут потерять работу. Естественно, что это сильнейшим образом влияет на потребительский спрос – люди начинают экономить, откладывать крупные покупки, к которым относится и личный транспорт.
Одновременно с этим возникают совершенно новые потребности. Сейчас резко возрос спрос на элементы личной защиты. Например, в качестве опции в микроавтобусах и туристических автобусах мы внедряем бактерицидные лампы в системе вентиляции, устанавливаем поручни с антибактериальным покрытием и т.п. Еще три месяца назад никто не мог предположить, что такие опции будут востребованы. Кроме того, мы разрабатываем и будем применять перегородки, разделяющие воздушные потоки между салоном и водительским местом. Также водительский отсек будем дополнительно оборудовать бактерицидной лампой и индивидуальными санитайзерами.
Во время любого кризиса образуется отложенный спрос. На примере Китая мы видим, что там потребление вернулось на докризисный уровень, и даже несколько превысило его в течение месяца после отмены карантинных мер. В Европе рынок восстанавливается медленнее, но, тем не менее, такая тенденция тоже наблюдается. В России же для достижения докризисного уровня нам понадобится порядка 2 – 3 лет.
Еще один эффект, который необходимо учитывать, это переход на удаленный режим работы. Есть информация о том, что некоторые крупные корпорации, Google или Facebook, а также порядка 25% других копаний намерены оставить своих сотрудников в режиме home-office до конца года. В свою очередь, это влечет за собой взрывной рост другого сектора экономики – онлайн-коммерции. Сейчас продукты заказывают в сети примерно столько же, сколько покупают самостоятельно в магазине, и, по некоторым прогнозам, в ближайшие 3 года онлайн-торговля вырастет в 10 раз. Следовательно, увеличивается потребность в малотоннажном транспорте для доставки.
Обратный эффект от работы на «удаленке» – снижение потребности в личном и общественном транспорте на те же 25% из-за отсутствия необходимости добираться до работы. В то же время мы ожидаем рост интереса к нашим минивэнам Vito и V-Классу для индивидуальных путешествий с семьей и друзьями.
- Как все эти тренды повлияют на развитие продуктовой линейки Mercedes-Benz в сегменте LCV? Как она может измениться?
- Безусловно, эти изменения оказывают существенное влияние на нашу продуктовую линейку. Если до кризиса значительную долю (около 30%) занимал общественный транспорт и транспорт для пассажирских перевозок, то в последние 2 месяца в этом сегменте наблюдается стагнация. Для повышения доверия к этому виду транспорта мы предлагаем антибактериальную защиту, о которой я уже говорил.
Кроме того, примерно пятую часть нашего продуктового портфеля составляют машины «Скорой помощи». В последние два месяца мы переоборудуем весь доступный склад цельнометаллических фургонов под заказы медицинских учреждений. Такая тенденция, скорее всего, сохранится до конца года и для многих станет возможностью обновить парк автомобилей «Скорой помощи», который, к сожалению, находится не в лучшей форме.
- Вы сказали, что благодаря Mercedes-Benz можно обновить парк «Скорой помощи». Какие конкурентные преимущества есть у ваших автомобилей при их более высокой стоимости?
- В первую очередь, это безотказная работа нашей техники. Этот показатель жизненно важен для автомобилей «Скорой помощи», когда от его надежности в прямом смысле зависит человеческая жизнь. Конечно, осечки происходят с любой техникой, но в случае с Mercedes-Benz этот процент гораздо ниже. Такого результата удалось добиться благодаря нашим технологиям и процессу управления качеством на производстве. Я знаю примеры, когда автомобили Mercedes-Benz в парке легко проходят 500 тыс. км и продолжают оставаться в строю.
Если для автомобиля требуется дорогое дополнительное оборудование (реанимационное или неонатальное), его стоимость может доходить до нескольких миллионов рублей. С точки зрения бизнеса гораздо выгоднее взять надежный, «долгоиграющий» базовый автомобиль, чем регулярно переставлять это оборудование с одного на другой.
Хочу также обратить внимание на такую важную вещь, как комфортное рабочее место и ассистенты помощи водителю. Особенно они важны для водителей «Скорой помощи», поскольку облегчают продолжительную сменную работу, снижая риск уставания и попадания в ДТП. В наших моделях есть ассистенты, предупреждающие об экстренном сближении с другими автомобилями или контролирующие «слепые зоны». Хочу напомнить, что впервые эти ассистенты для малотоннажного транспорта были применены именно Mercedes-Benz.
- А как у вас обстоят дела с онлайн-продажами? С какими сложностями сталкиваетесь? Какие направления развития считаются перспективными?
- Как и любая другая компания, во время кризиса мы столкнулись со значительным падением денежных потоков и были вынуждены оптимизировать наши процессы. Там, где возможно, часть операций переведены из оффлайна в онлайн. Основная задача – сконцентрироваться на нишевых продуктах, которые позволят нам компенсировать падение у моделей-локомотивов продаж. Это звучит парадоксально, но сейчас работы даже больше, чем до кризиса. Раньше продажи шли «по накатанной», сейчас приходится работать над каждой сделкой, над каждым новым решением.
Что касается перевода процессов в онлайн, то у наших дилеров есть профессиональные онлайн-конфигураторы, возможность проверить наличие нужного автомобиля на стоке, зарезервировать его, есть бесконтактная передача клиентам и т.д. (вырезано предложение)
- В феврале 2020 года компания Mercedes-Benz раскрыла план по выпуску новинок до 2022 года, который включает 32 новых модели в сегменте легковых авто. Большая часть из них будет электромобилями или гибридами. Что планируется для развития «зеленой» линейки в сегменте LCV?
- Наша компания, конечно, находится на общемировой «зеленой» волне. Электрификация модельного ряда – одна из основных стратегических задач концерна. Производственная программа до 2022 года включает планы по выводу на рынки новых электрических автомобилей еSprinter и EQV. Однако, сроки вывода новых моделей на различные рынки могут в значительной степени различаться.
Мы убеждены, что в долгосрочной перспективе автомобили с электроприводом обоснуются на российском рынке. В настоящий момент мы совместно с штаб-квартирой продолжаем отслеживать и анализировать ситуацию, прежде чем принять решение о выводе коммерческих автомобилей с электроприводом на рынок.
